К 65-летию Великой Победы. И воевал, и жизнь познал
Сгорбленный старичок с морщинистыми руками в интересной шапке на голове маленькими шажками шел из одной комнаты в другую. Сев на колченогий стул, первое, что сказал, было: «Не дай Бог такое кому пережить».Не знаю, как можно расценивать эту фразу. Может как итог пережитому, наказ будущему поколению, или вырвавшаяся минутная боль из прошлого.
Ветеран войны, житель села Большая Дмитриевка Николай Иванович Осипов рассказал свою историю о Великой Отечественной войне, в которой он главный герой. Мне даже не пришлось задавать вопросы, расспрашивать, Николай Иванович оказался интересным рассказчиком, подмечавшим все мелочи.
После семи классов в Большой Дмитриевке сразу пошел в армию. Проучился три месяца в военном учебном батальоне, был отослан в летное училище г. Красноармейска. Доучиться не получилось, видно, не судьба, командование отдало приказ срочно отправиться в областной пересыльный пункт г. Саратова. Крики, неразбериха, длинные эшелоны, дорога и… фронт.
Попал Иван Николаевич на Воронежский фронт г. Оскол. Хотя сложно было назвать то место городом, точнее, невозможно. Земля, перерытая воронками от снарядов, полузасыпанные окопы и ни одной живой души вокруг.
Две недели обучали прибывшее пополнение не бояться танков, уметь действовать в бою. Учеба выглядела так: солдат загоняли в окопы, а сверху их обкатывали танки. Грозный, страшный, железный зверь, грохоча и ревя, шел прямо на окопы, земля сыпалась, на какое-то время становилось темно. Одно лишнее движение — и все, не успев повоевать, уже смерть. После таких тренировок, командиры успокаивали: это еще цветочки, а ягодки впереди.
Следом пришло пополнение из Ташкента. В подчинении у Николая Ивановича оказались семь рядовых узбеков. С улыбкой рассказывает об этом ветеран. Узбеки по очереди подходили к нему с испуганными глазами, повторяя одну фразу: «Моя ничего не понимать». Их новоявленному русскому командиру приходилось лишь разводить руками, хлопать по плечу и учиться объясняться жестами. Позже узнали, что на войне это далеко не самое ужасное испытание. После первого боя пошел второй, третий, и, как ни странно, все солдаты с нетерпением ждали следующего с надеждой на то, что он будет не последний.
Однажды летом пришлось вести бой прямо на поле, где рожь стояла по колено. И есть хочется, и свист пуль над головой. Не раз еще пришлось отказываться от еды. Николай Иванович вспомнил случай о том, как заняли они немецкую землянку, а в ней от разносола стол ломится… Вовремя командир успел остановить бойцов, еда могла быть отравлена.
Не могу удержаться, чтобы не воскликнуть: ну как смогли люди голодные, холодные идти вперед на смерть. Вот передо мной сидит один из тех героев, которому улыбнулась удача, он выжил. Конечно, теперь это не молодой, полный энергии солдатик, а поседевший старик. И все равно не сдается старости, как когда не сдался фашистам, прошагал тысячи километров, «искупался» под дождем пуль и остался жив. Удивляюсь памяти этого человека! А он с задором в голосе рисует дальше словесную картину военной жизни, как будто только вчера кашу из солдатского котелка ел.
Белоруссия, деревушка недалеко от г. Новобельс. Плачь детей, мольба о помощи, стенания женщин и короткие немецкие окрики, подгоняющие людей к большому сараю. Сарай обложен вокруг соломой, нетрудно догадаться, что будет через несколько минут.
Успели русские солдаты вовремя. Старосту, немецкого полицая повесили тут же, ни о какой пощаде речь даже не шла. Представить невозможно, как мог человек жить в одной деревне, здороваться с соседом, а потом его же заживо сжечь. Фашисты были намного дальновиднее. Хотели такими примерами показать, что брат против брата идет, а значит, они скоро станут победителями. Оказалось все наоборот. Живя в оккупации, люди только копили злобу, больше ожесточались и ненавидели немецких карателей.
В боях на реке Сошь был ранен, отправлен в тыл. И опять начались мучения, дорога в Москву и отказ – нет мест, в Куйбышев – то же самое, и только в Горьком приняли на лечение. Оставшиеся осколки до сих пор дают о себе знать.
После выздоровления комиссия признала Николая Ивановича годным к службе. На этот раз судьба забросила его в Ленинград. О блокаде, голоде, потерях Николай Иванович не стал говорить подробно. Конечно, дело не в памяти, нехватки времени, просто не захотел старый солдат бередить душевные раны, да и сможет ли его кто понять, если не был тогда там, не видел апофеоза войны и смерти.
Все в жизни проходит, закончилась и война. Вроде не было вовсе. Вернулся Николай Иванович в родное село, окончил техникум в Марксе и стал работать электриком. Женился на Раисе Михайловне, пошли дети. Дослужился до председателя исполкома и с честью ушел на пенсию.
Вроде уже и закончили мы разговор с Николаем Ивановичем, но когда прощаться стали, вдруг еще случай из военных лет рассказал.
Один из подчиненных Николая Ивановича в минуты затишья пошел местность посмотреть. Вернулся с немцем. Тот сидел в доте, не успев со своими отступить. У русского солдата глаза кровью налились, убить его он захотел. Николай Иванович остановил, разрешил лишь гармошку забрать…
Что здесь можно написать? Вся правда русского солдата в этих нескольких предложениях. Человек всегда должен оставаться человеком, нечего зазря смерть увеличивать. Безоружных убивать – это не геройство, а подлость и низость.
Глубокий философский смысл в этой истории. По-другому и быть не может. Такие, как Николай Иванович, половину Земли прошли, и жизнь познали…
Автор: Марина КОЛОМОЕЦ.
